Надежда Кинермы
Деревне Кинерма в августе будет 449 лет. В ней — семнадцать домов, из которых десять — памятники архитектуры. Живут в Кинерме пять человек: Надежда Калмыкова, ее муж, двое детей и пенсионер дядя Ваня. Со всего мира в Кинерму приезжают туристы поглядеть на настоящую карельскую деревню. Приехали и мы. Правда, больше посмотреть на Надежду Калмыкову. Ведь именно благодаря этой женщине деревня живет и принимает гостей.
Надежда Калмыкова, «крестная мать» деревни, встречает нас в карельском наряде: с минуты на минуту приедут туристы из Италии. А вечером — немцы с лыжами. На три дня.
В доме-музее с широкими столами и огромной карельской печью тепло, пахнет самоваром и свежим сеном. К приему гостей Калмыкова, в одном лице повар, бухгалтер, директор, уборщица и экскурсовод, всегда готова.
Как сохранить сокровище?
Надежда Калмыкова родилась в Петрозаводске. А ее мама — в Кинерме. И все предки — тоже отсюда. Карелы-ливвики. Так получилось, что мама Надежды уехала в Петрозаводск учиться и вышла замуж за городского. Зато, бабушка с дедушкой оставались в деревне. И Надежда с сестрой Ольгой каждое лето проводили у них.

Надежда говорит, что душа рвалась в деревню всегда. В университете только и говорили, что про Кинерму: как в ней хорошо, красиво. Однокурсники даже думали, что сестры там и живут, а не в Петрозаводске. И удивлялись, что на каникулах девочки здесь, а не уехали «домой».
— Мы с Ольгой много думали о том, что можно сделать для сохранения нашей деревни, этого сокровища, — рассказывает Надежда Калмыкова. - Не хотелось, чтобы она вымерла, как многие. И так, и эдак прикидывали... В 81-м году в Кинерму направили на практику студентов. Преподаватели были в шоке от сохранности деревни. В 2000 году мы вместе с финнами провели большой семинар по сохранению Кинермы как памятника народного деревянного зодчества карелов-ливвиков. Было много людей, в том числе и турфирмы. И вот одна турфирма предложила нам встречать туристов. Мол, накормите, расскажете про деревню. А мы вам заплатим. Всего делов.
Дом-музей
Надежда с Ольгой призадумались. Гостей же надо где-то встречать. И кормить тоже не дома на лавке. В итоге купили дом. Сделали в нем летнюю столовую. Собрали по соседям посуду. И туристы потихонечку стали приезжать.
— Мне было несложно, — вспоминает Калмыкова. — Про деревню я все знала, рассказывать о ней люблю, готовлю вкусно. Позже я зарегистрировалась как предприниматель: наверное, была первым предпринимателем сельского туризма. В 2005 году я переехала в Кинерму окончательно.
Когда пошли дела, сестры стали искать средства на восстановление столетних домов. Столкнулись с тем, что никто не поможет, неоткуда взять денег. А на туристах на восстановление не заработаешь... Тем не менее потихонечку дело движется. С 2005 года в Кинерме заработал дом-музей. Здесь, кроме печки, есть комнаты для проживания туристов и две выставки в два этажа. На втором — фотовыставка финского фотографа Раймо Ахонена «Кинерма сегодня»: пейзажи деревни и портреты жителей Карелии. На первом — выставка, посвященная истории Кинермы: «Жизнь в Кинерме».
От Америки до Японии
Можно сказать, что с появлением в Кинерме сестер деревня вновь задышала. Здесь уже прошли два международных детских лагеря, и будут еще. Проводятся национальные праздники. Немного, но помогают международные гранты, Надежда с Ольгой выигрывали несколько: на мастер-классы по ткачеству шерстяных одеял, на праздник в честь 445-летия деревни.
С каждым годом растет поток туристов: приезжают со всего мира, от Америки до Японии.

Про японцев, кстати, есть байка. Какой-то «шишка» перед приездом заказал баню по-черному. Чтоб отведать все карельские блага. Как зашел, как обдало его паром, так охнул и выбежал. Замялся. «Давайте, - сказал, - лучше пообедаем сначала». Потом придумал еще какую-то отговорку, и так и уехал, не попарившись.
Летом туристический поток вообще не прекращается. Зимой людей меньше, но тоже наведываются. Калмыкова только успевает калитки печь и баню топить.
Дядя Ваня
Первое время Ольга помогала сестре, затем уехала жить в Финляндию. Но у Нади остался муж — он, городской, уехал вместе с женой «поднимать деревню». Никогда ничего не делавший руками, здесь всему научился. И сараи строить, и дома подправлять, и баню по-черному растапливать.
— Сегодня у нас «открытие» новых туалетов, — хвастается Калмыкова. — Тоже муж. Он в мои туристические дела не лезет — стесняется. Зато всю подготовительную работу делает. Снег чистит, кастрюли с едой мне носит...
На этой фразе появляется муж Надежды. С кастрюлей пюре. Ставит ее на стол и смотрит на жену — ждет поручений.
— Кисточку еще принеси. И хлеб, — ласково командует Надежда.
Скучать, говорит Калмыкова, ей некогда. Помимо работы, еще ведь и дети. Двое сыновей Надежды учатся в Ведлозеро – в селе неподалеку. Каждое утро за ними приезжает автобус. И отвозит обратно.
Еще Калмыкова присматривает за дядей Ваней Ершовым — коренным 79-летним жителем Кинермы.

Дядя Ваня живет совсем рядом с домом-музеем в старом домике с маленькими окошечками и железным кольцом на двери — чтобы стучать. Дедушка разговорчивый и еще бойкий. Калмыкова говорит, это потому, что коз держит. Если бы не они, давно бы помер. А так они его жить, работать заставляют.
Пообщаться с дядей Ваней нам не удалось. Недавно его обокрали цыгане — вынесли все деньги. Дядя Ваня просто пустил их в дом по доброте душевной, угостил молоком. А они под шумок раз — и вскрыли комод. Этот случай дедушку сильно подкосил. Не ожидал он от людей такой пакости. С тех пор закрылся и никого в дом не пускает, даже знакомых.
Остальные дома зимой пустуют. В некоторые летом приезжают хозяева, как на дачу. Для отдыха, кстати, Кинерма не очень подходит: водоема нет. Зато земля хорошая, плодородная. Растет все как на дрожжах. Недаром Кинерма переводится как драгоценная земля.
Экскурсия
Когда приезжают туристы, Калмыкова укутывается в платок: «Перевод будет на два языка: сначала английский, потом — итальянский. — Долго будем ходить. Замерзнем».
Итальянцы всему удивляются и громко лопочут. Кажется, им здесь все нравится. Собака Рекс бросается к ним играть, вывалив язык. Старенькие домики. Сугробы. И, конечно, часовня. В знаменитую часовню Смоленской Божьей Матери они заходят гуськом и почтительно выстраиваются у порога. Надежда Калмыкова зажигает свечи и рассказывает историю часовни. Наверное, в тысячный раз.
Легенды часовни
Часовне Смоленской Божьей Матери — 250 лет. Есть легенда, что однажды солдат возвращался домой со службы. Он хотел есть, но все, что у него с собой было — икона Смоленской Божьей Матери. И решил солдат обменять у торговца икону на хлеб. Только обменял — ослеп. Испугался, вернул икону — зрение вернулось. Дошел голодный солдат до Кинермы, переночевал и пошел дальше своей дорогой. А местные жители услышали женский голос, молящий о спасении. Кинулись искать, кто кричит, — наткнулись на солдатову икону. Не то обронил, не то специально оставил... Так построили часовню Смоленской Божьей Матери, центральное место в которой заняла икона. Жители Кинермы верили, что она оберегала деревню от бед. В 80-х годах ХХ века её увезли в карельский Музей изобразительных искусств (она и сейчас там), и жизнь в деревне стала хуже. Для часовни, правда, написали точную копию иконы. Но это уже не то...
В 30-х годах прошлого века часовню было велено снести. Пришли работники из соседних деревень, спилили звонницу. Когда она упала, один из колоколов издал такой страшный звук, что испугалась вся деревня. Работники — особенно. В результате часовню оставили в покое, и в 40-х годах отремонтировали. Надежда Калмыкова говорит, что те четверо рабочих вскоре умерли: двое утонули и двое заболели, «понесли Божью кару».
Помимо иконы внимание туристов привлекает резной иконостас. Калмыкова рассказывает, что таким богатым его смогли сделать благодаря чудодейственной иконе: много разных людей приезжали в часовню, жертвовали деньги.

А еще вокруг часовни растет непростой ельник. 13 елей посадили по числу апостолов. Поговаривают, что когда в России происходит большая беда, падает ель. Легенда не лишена смысла: когда на Чернобыльской АС случилась авария, одна из елей действительно упала. Их сейчас вокруг часовни десять.
Жалко уезжать
После экскурсии итальянцы гуляют по деревне, а Калмыкова готовится к мастер-классу по калиткам и к обеду. Кормят туристов в Кинерме по всем традициям: еда — из печи, чай — из самовара.
Наваристый суп, картошку с рыбой, пироги, калитки и разные соленья итальянцы уплетают за обе щеки. Потом долго сидят и разговаривают: уходить из гостеприимного теплого дома не хочется.
Когда туристы, наконец, уезжают, мы тоже собираемся в путь. Пришли сыновья Надежды — она тут же переключилась на них: детей надо накормить и обогреть. «А скоро уже и немцы приедут, — говорит Калмыкова, — надо успеть все подготовить». Не смеем больше отвлекать хозяйку. Желаем удачи и с неохотой бредем к машине мимо стареньких, чуть покосившихся домиков. Хочется верить, что появятся средства и на их восстановление, и на выставку. И что на все хватит сил. Надежда Кинермы должна со всем справиться.
P.S. Если вам захотелось поехать в Кинерму, пишите Надежде Калмыковой на электронную почту: nadjuska1@rambler.ru. Она вам все расскажет и направит.
Фото: Виктор Дмитриев
Я там была... оч. понравилась Надя, ее рассказы. Восхищаюсь ее желанием и настойчивостью сохранять корни, род, историю. Она большая молодец!
В то же время — позор для нашей власти. Это ведь финны ей помогают.
Хорошая статья с правильным уклоном. -:)) А то про Кинерму пишут на многих сайтах, типа «Кинерма — комплексный памятник деревянного зодчества карелов-ливвиков»... А кто этот комплекс создавал, кто лелеял его редко пишут. Официальные издания только и могут, что упоминать в отчетах: "...в Карелии есть Кинерма... ". Но у деревни Кинерма есть ее Надежда! И сохранение этой деревни — личная ее заслуга. Так держать! И новых творческих, краеведческих, строительных успехов тебе, Надежда, и всей Кинерме!
Я всегда думал, что Кинерма — это заслуга не только Надежды, но и Ольги Гоккоевой, ее сестры. Если мне память не изменяет, именно Ольга, которая живет в Финке, помогла найти деньги на создание музея, какой-то финский грант.
Да, Андрей, все правильно. Ольга помогала Надежде, пока была здесь, и помогает из Финляндии. Я несколько раз упоминаю это в тексте. И все-таки сейчас Надя в Кинерме одна. Общались мы с ней, видели ее работу. Поэтому Ольги в тексте не так много, как Надежды.
А дело хорошее... Я в музее, как и в самой Кинерме, побывала впервые. Мы зашли и ахнули: как все стильно, красиво, продуманно. «Это финны сделали», — сказала Надежда. «Все понятно» — вздохнули мы.
Кстати, был удивлен, когда увидел в музее финское название деревни — Kinermäki. До этого думал, что конечное ма — это maa, земля, а оказывается гора.
Дай бог, чтобы музей развивался. Дело они затеяли очень хорошее, но стоят еще в начале пути.
Какие тётки молодцы! Приятно было прочитать.
Восхищаюсь такими людьми... Что тут еще скажешь?!
Жань, спасибо за статью... Вдохновляет!
В течение 10 лет мы работаем с «Друзьями Кинермы», видим сколько сил душевных, моральных и физических вложено в восстановление и поддержание деревни, были и слезы... Говоря слова благодарности Ольге и Надежде, нельзя не вспомнить и их МАМУ — Анну Ивановну и ПАПУ, сумевшими привить дочерям любовь к малой Родине. Спасибо Вам!
Я такое же хочу; я восхищена идеей и делами.
Как замечательно, что не перевелись ещё у нас неравнодушные к своей земле люди! Столько позитива от прочтения статьи, спасибо!
Женя, подскажите, как можно связаться с Надеждой? Мы с друзьями хотим съездить в Кинерму!
Ксения, телефон Нади — 8921 226 20 49
Если скоро поедете — одевайтесь теплее *)
Наша Надя и вся ее семья — они большие молодцы, решились переехать и занимаются на деле сохранением своей деревни.
Но хочется упомянуть и финское общество «Друзья Кинермы», которому уже 10 лет. В обществе уже около 80 человек, состав очень представительный. За эти годы общество привлекло в Кинерму 120 000 евро, проделан огромный объем работы. Сейчас идет ремонт крыш обычных жителей и обустройство прачечной для жителей деревни, которые проживают в ней с мая по октябрь.
Это все огромная поддержка для Надежды, и не сколько материальная, а моральная. Финские архитекторы верят в уникальность Кинермы и дают нам силы не бросать это дело, а идти вперед. Все время удивляюсь тому, что в Карелии нет ни одной общественной организации архитекторов или общественности, которая занималась бы охраной и развитием уникальных мест. Тут ведь даже не обязательно из Петрозаводска выезжать — в самой столице достаточно мест для охраны.
Можно вспомнить Маркку Ниеминена, у которого получилось сохранить Панозеро от затопления. А в Петрозаводске исторический центр потерян. Грустно, что у Кинермы есть друзья, а у исторического центра столицы нет организованной поддержки.
Дорогие друзья! вы не подскажете куда делся мой пост, где я отвечал тов. Агапову и приводил карельское название деревни: Kinnermä, а также спрашивал где там гора? Первый раз такое. То ли технический сбой, то ли мой комп не сработал. Надеюсь, не происки модераторов?))
А что касается сохранения памятников, то это правда. Дак и страна другая. Совсем другая. особенно по отношению к собственной культуре. А вообще-то я тут писал как-то, что в Петрозаводске в феврале восстановлено еще бывшее при Союзе общество по охране памятников истории и культуры. Так что теперь формально у нас есть право требовать чего-то от лица общественной организации. Вот и требуем. Для начала — сохранения Левашовского бульвара. А то действительно будто Мамай прошел по центру города...
Название Кинермы изменялось много раз. При подготовке выставки нашли в архивных данных большое количество названий. Сейчас местные жители называют свою деревню Kinnermy (с основой Kinnermä-). Жители Больших Гор, например, называют Kinnermägi. В 30-ые годы использовалось и русское название Киннергора.
А гора там есть, ее хорошо можно почувствовать походив в окрестностях Кинермы пешком. Со всех сторон на пути к Кинерме надо идти в гору.
Замечательно, что вопросом с Левашовским бульваром занимаются заинтересованные люди. Не проживаю в Петрозаводске, поэтому не могу принять участие в мероприятиях, но подпись в поддержку поставила на сайте с обращениями.
Кто-то недавно в карельской прессе писал о том, что у жителей Петрозаводска комлекс жителей малоэтажных городов и мы боимся больших зданий, а вот мол в Йоэнсуу весь центр застраивается и люди только рады. Я бы не стала сравнивать два совершено разных подхода. В Петрозаводске город, не думая об удобстве и безопасности жителей, продает участки в центре города в целях быстрого обогащения и решения просьбы отдельных людей, желающих жить в центре. В Йоэнсуу (или в другом финском городе) вопрос рассматривается комплексно. При уплотнительной застройке рассматриваются вопросы организации услуг, согласно возрастным группам проживающих (соц. обеспечение и здравоохранение, образование), вопрос обеспечения достаточного кол-ва парковочных мест и самый главный вопрос — безопасность дорожного движения, не говоря уже о совместимости внешнего вида нового здания с прежней средой застройки. Зоны отдыха и парки обычно вообще не застраиваются.Одновременно с уплотнительной застройкой улучшается инраструктура. Думаю. что если бы в Петрозаводске власти также подходили к вопросу, то не было бы противников уплотнительной застройки.
В плане охраны памятников архитектуры и старой застройки и Финляндия еще не так далеко ушла в отличии, например, от Италии.
Говорят, что уровень развития общества виден по отношению к инвалидам и пожилым. Думаю, что уровень культуры страны можно определить по уровню отношения к памятникам архитектуры.
Ольга Гоккоева: полностью согласен! Пока) Йоэнсуу и ПТЗ, как и Финляндию с Россией и сравнивать не приходится. Вот боюсь, что это «пока» может растянутся на годы, которых достаточно, чтобы уничтожить не только остатки старого Петрозаводска, но и весь городской ландшафт, то есть дух города. В Финляндии законы, во-первых, работают и неприкосновенность памятников обеспечена ими не на словах, поэтому с ними не борются как у нас (когда вся власть от мэрии до минкульта как разорители (собственного города!) действуют, вопреки архитекторам и горожанам, на мнение которых им наплевать, во-вторых (не в пример нашему минкульту) выявление памятников происходит постоянно (они хотят в своей стране сохранить ее культуру и ее дух), а мнение специалистов — определяющее. К примеру, ну, возьмем историческую провинцию Кайнуу (восточная часть губернии Оулу), напротив Костомукши. Так у них официально охраняемых памятников архитектуры в сельской местности (подчеркиваю — в сельской!) более 100 штук. Это все равно как в каком-нибудь Муезерском районе объявили бы памятниками больше 100 домов. Я уж не говорю о финансировании. Если дом объявляется памятником (или его часть), то государство выделяет средства на поддержание его в соответствующем виде, на которые (сам видел) любой домашний музей в Кинерме можно содержать! И содержат! И так в принципе можно содержать все 100 штук! При условии, что хозяева не будут разрушать историческую часть дома. Так нам ведь это как до луны!